БУНТ ОБЩИННИКОВ ("Бунт солдаток")

     В связи с этим необходимо коротко сказать о том, как же козловчане были обеспечены землей накануне этих драматических событий, как выглядели на общегубернском фоне.

     По численности населения Козловка в тот период превосходила многие уездные города. Козловские крестьяне принадлежали к разряду бывших государственных. Они никогда не знали крепостной зависимости от помещиков. Как и другие государственные крестьяне, козловчане были неплохо обеспечены земельными угодиями. В среднем по Козловской волости на один двор приходилось 11,3 десятины земли. Это соответствовало общегубернским показателям для бывшей государственной деревни. Но это средние показатели, если делить по категориям населения, то получается, что 470 дворов были обеспечены землей слабо, всего лишь до пяти десятин на двор. Чтобы свести концы с концами, им приходилось заниматься мелким промыслом. Ходить по найму. Например, к Бутурлиновским богачам Кащенко и Кистеневу и др. Б то же время группа обеспеченных землей хозяйств имела по 15 и более десятин на двор. Такие крестьяне подсобными и отхожими промыслами занимались мало. Из этих фактов видно, что среди козловчан было явное расслоение, хотя в целом Козловку можно отнести к экономически достаточным селам губернии. Такой расклад был накануне предстоящих событий.

     Когда началась первая мировая война, многие мужчины села Козловки ушли на фронт. В этот самый период местный богач, подрядчик по строительству церквей Павел Иванович Филатов затеял провести в селе землемерные работы, чтобы получить для себя еще несколько десятин. С этой целью он съездил в Бобров, договорился там с некоторыми уездными чиновниками, и дело завертелось. 7 августа 1914 года, в жаркий летний день, из Бутурлиновки на дрожках приехал землемер А. Прытков и его помощник И. Берник. О приезде незванных гостей сразу узнало все огромное село, и забурлило, как разбуженный улей. В Козловке тогда проживало более 12 тысяч человек, имелось 2428 домохозяйств. Быстро росли новые семьи. Они хотели воспользоваться столыпинским законом, чтобы закрепить земельные наделы в частную собственность, выйти из общины. Земли было мало. Наделы бедняков уменьшались. Община постепенно разрушалась, что и предусматривала Столыпинская реформа. Община считалась тормозом в развитии сельского хозяйства. Ставка делалась на крепкого крестьянина-собственника. Вот почему поощрялось выделение. Около 500 зажиточных домохозяев уже получили в личную собственность общинную землю. Скупая земли, богачи нередко шли на нарушение принятого законодательства, делали всякие махинации. Особенно преуспел в этом предприимчивый Павел Иванович Филатов. Еще до приезда землемеров ему было нарезано 158 десятин общинной земли, а всего по дешевке он скупил 400 десятин, но этого ему показалось мало. Землемеры приехали не только ради него. Они должны были провести межевание в связи с выделением из Козловской общины 136 домохозяев и установить в поле межи для 360 душевых наделов, переходящих в личную собственность. Очередной передел крестьянских земель должен был пройти в 1915 году. Общинники выделения не хотели, возмущало и поведение самого П. И. Филатова. Всё это взволновало село. Три дня женщины-солдатки думали, что им предпринять, чтобы остановить межевание.

     10 августа женщины раньше обычного пришли с поля, еще раз обсудили все и около 30 человек решили сходить к землемерам, которые остановились у П. И. Филатова. Подойдя к раскошному дому, они вызвали землемеров и стали возмущенно кричать: "Наших мужей взяли на войну, а у нас землю теперь отбирать!". Когда те поняли, что разговор с женщинами ничего хорошего не принесет, А. Прытков по телефону связался с земским начальством, для уточнения действий в сложившейся обстановке. Земцы потребовали приступить к выделению земли.

     На следующий день, 11 августа, землемер А. Прытков со своим помощником приехал в поле. Их, для охраны, сопровождали пристав и шесть стражников. Приехав на место, сразу приступили к работе. Поля были не убраны и через них стали прокладывать межи. В созревших хлебах оставался широкий след, зерно осыпалось. Работа шла, как и намечалось, без затруднений. Это успокоило пристава, и он оставив в поле трех стражников, уехал в Бутурлиновку.

     Тем временем 20 женщин-солдаток пришли на место размежевания и снова потребовали прекратить работу. Землемерам опять удалось уговорить их ссылками на начальство. Женщины ушли в село, но на душе все равно было тяжело и неспокойно. К вечеру они снова собрались обсудить ситуацию. Вскоре они увидели на дороге тяжело груженую телегу с кольями. Солдатки догадались, что их везут землемерам. Телега с кольями переполнила чашу терпения. Они набросились на нее и разбросали весь груз по земле. Взбудораженые, с криками они бросились к волостному правлению. Здесь местный урядник В. И. Жилинский потребовал от женщин разойтись. С урядником было три стражника. Они пытались разогнать бунтующих женщин. Но вдруг кто-то из них бросил в стражников камень. Удар угодил в спину. И тут камни полетели в стражей порядка со всех сторон. Положение стало угрожающим. Когда стражники взялись за оружие, женщины стали отходить. При этом они грозились, что убьют землемеров, если они не уберутся из села. Боясь за жизнь землемеров, урядник послал на поле стражников, которые предупредили их об опасности. Они быстро покинули поле и в Козловку они не возвратились.

     В то же время разгоряченная толпа женщин от волостного правления направилась к расположенному неподалеку дому Филатова. Вскоре в нем зазвенели окна. Досталось домам еще четырех богатеев, замеченных в земельных махинациях. На этом пока и закончили.

     Урядник В. И. Жилинский вызвал из Бутурлиновки восемь стражников с еще одним урядником.

12 августа у волостного правления снова начали собираться женщины. Стражники разогнали их, но этим дело не кончилось. Вскоре появилась большая разъяренная толпа с вилами, лопатами, кольями, цепами. В приезжих снова полетели камни, в ответ раздались выстрелы. Толпа на мгновение остановилась, но тут появились мужчины верхом на лошадях, повозки с людьми. Толпа росла и уже насчитывала до двух тысяч человек. Гневная и взбудораженная толпа козловчан грозно двинулась на приступ дома П. И. Филатова. Начался всеобщий погром. Крестьяне били окна, срывали двери, ломали изгородь, громили вге, что попадало под руки, тащили домашнюю утварь. В этот момент невозможно было остановить гневную и разъяренную, доведенную до предела толпу общинников. Они ранили двух стражников, уничтожили имущество квартировавшего у Филатова землемера. Козловчане считали, что их гнев праведный, потому что защищали свое право на землю. Разгрому были подвергнуты также 24 дома, выделившихся из общины односельчан. Сильно пострадали дома Лукьяна Головкова, Федора Истомина, Евтея Неретина, Сергея Насонова, Федора Попова и больше всех, конечно, дом Павла Филатова. Последний оценил нанесенный ему ущерб в 4000 рублей. Сумма по тем временам огромная, если учесть, что хороший дом тогда стоил около тысячи рублей, лошадь 70-80 рублей, дойная корова - 50-60 рублей.

Итак, сорвав зло, прихватив награбленное имущество, общинники к вечеру 12 августа постепенно успокоились. А власти начали проявлять повышенную активность. В село были направлены дополнительные силы стражников из Хренового. В Козловке появился уездный исправник П. П. Терентьев и становой пристав С. К. Булыгин. На исходе дня прибыл и земский начальник И. Ф. Менжинский. Настроение его было тревожное, так как по селу разносился звук набата, и обстановка в любую минуту могла выйти из-под контроля.

Не желая раздражать крестьян, приезжие удалились в Бутурлиновку. На следующий день никаких беспорядков в Козловке не было. Однако власти опасались продолжения погромов. Вот почему уездный исправник П. П. Терентьев 13 августа передал сообщение о волнениях в канцелярию губернатора и попросил помощи у своего коллеги из соседнего Павловского уезда. 14 августа оттуда в Козловку прибыли 22 стражника, хотя надобности в них уже не было.

     Расследованием дела сразу же занялась внушительная группа чиновников во главе с вице-губернатором С. А. Шидловским. К 15 августа по его вызову прибыл еще и прокурор Воронежского окружного суда В. А. Тимченко-Островерхов и его заместитель С. Н. Комаров, следователь по важнейшим делам Воскресенский. В течение двух дней они вместе с П. В. Тарасовым, помощником начальника губернского жандармского управления, И. Ф. Менжинским, и П. П. Терентьевым выясняли причины беспорядков и их главных виновников.

     Вице-губернатор С. А. Шидловский распорядился созвать сельский сход. На нем он указал на безобразный поступок крестьян и предупредил, что виновные будут подвергнуты суровой каре. Такого же мнения был и губернатор Г. Б. Пяткевич.

Поначалу было задержано 83 человека, но через несколько дней судебные власти сделали отбор и взяли под стражу 42 наиболее активных участника. Губернатор, настроенный решительно, сообщая о случившемся в Министерство внутренних дел, высказался за то, чтобы дело об ответственности виновных решить в соответствии с положением о чрезвычайной охране. В этом случае многим козловчанам грозило бы многолетнее лишение свободы. А чтобы не тревожить мобилизованных на фронт, губернатор предлагал запретить переписку с арестованными женами. Однако столичное руководство посчитало, что воронежский губернатор слишком суров. Заместитель Министра внутренних дел В. Ф. Джунковский в телеграмме на его имя сообщил: "На депешу о беспорядках в селе Козловка сообщаю, что расследование по охране производить не надо. Дело вместе с арестованными передайте судебной власти, от которой зависит арест или освобождение. Доставке корреспонденции в армию не препятствуйте".

     Из телеграммы видно, что министерство давало понять, чтобы дело замяли. Губернатор передал соответствующие указания уездным властям. Окружной прокурор также высказался за освобождение большинства арестованных "ввиду возможности вредного их влияния на призванных мужей путем переписки".

     В конце концов дело о бунтовщиках спустили, как говорится, на тормозах. Наиболее активные участники волнений отсидели в Бобровской тюрьме от двух до трех месяцев и вернулись домой.

     В чем же причина волнений, о которых узнали даже в столице и которое вошло в отечественную историю как "бунт солдаток"? Во-первых, время для проведения землеустроительных работ было выбрано очень неудачное. Многие семьи только что проводили мужчин на фронт, и обстановка в них было взрывоопасная.

     Во-вторых, межевание проводилось на неубранных полях крестьян, и это не могло не встретить сопротивления с их стороны.

И наконец самое главное, что местные власти очень вольно обращались с законностью и правами крестьян при проведении столыпинских реформ. Грубые нарушения правительственных постановлений, бестактность, коррупция и взяточничество, неуважение к интересам простых людей крепко обидели общинников и толкнули их на восстание. Конкретных примеров тому было много. Например, богач П. И. Филатов, как уже говорилось, скупил по дешевке около 400 десятин земли, т. е. почти 100 душевых наделов, тогда как по указу от 1911 года в одни руки можно было продавать не более 6 наделов. Уже в ходе следствия по делу о восстании выявлены "случаи двухкратного укрепления в собственность надела одного и того же умершего члена семьи, что создавало укрепившему право на получение при выдаче двух наделов вместо одного". Выдача двух актов на один надел могла произойти или по халатности, или скорее всего при подкупе властей. Все это вместе взятое и явилось причиной восстания козловских крестьян.

     Бунт 1914 года еще долго напоминал о себе. Бобровский уездный исправник в феврале 1915 года, получил донесение о том, что староста Козловки П. П. Манохин и уполномоченные сельского общества Т. П. Бельченко и Н. Д. Манохин отбирают документы у односельчан, которые выделились из общины. Такие действия сопровождались активной агитацией против правительства, созданием враждебного отношения к выделившимся. Это пугало власти так как грозило повторением восстания крестьян.

     Проведенное властями расследование выявило главного зачинщика. Им оказался Т. П. Бельченко. Его арестовали и посадили на три месяца, но у него оказались влиятельные защитники, к тому же власти опасались осложнения обстановки. В конце концов для зачинщика все закончилось легким испугом. Козловчане долго помнили о событиях августа 1914 года.